Избранник из мечты [Невеста сердится] - Дебра Дайер

— Половина женщин в этом зале носит шелковые платья. Держу пари, что большая часть шелка привезена из Франции. Хотя, спроси любого, и они все будут клясться, что материал завезен из Ост-Индии.

— О да, сэр, я заметил, что даже у лордов в Адмиралтействе шелковые носовые платки. К тому же никто не сможет отрицать, что контрабандисты передают солидную информацию о Бонапарте и его армии. — Дигби нахмурился, перекладывая сандвичи с подноса на серебряную тарелку. — Жаль, что сейчас я ничего не могу вам сообщить, сэр.

— Вам так и не удалось ничего узнать?

— Ничего, кроме того, что уже известно. Дигби положил еще один сандвич с осторожностью человека, строящего карточный дом. — Известно, что кто-то из Мейтлендов связан с контрабандистами, но я ни слова не узнал об их подпольной деятельности.

Саймон был в курсе того, что кто-то из Мейтлендов занимается не только контрабандой сахара и шерсти во Францию. На их кораблях Бонапарту доставляли порох и оружие. То самое оружие, которое убивало молодых английских парней, воевавших в Испании. Сердце Саймона сжалось при мысли об этих жертвах, и он вновь, уже в который раз, дал себе слово найти этого негодяя-торговца и собственноручно отправить его на эшафот.

— Мы знаем, что груз первоначально предназначался для доставки в Танжер. Получатель — французский агент. Нам надо узнать, кто он. — Саймон говорил шепотом. — Оружие спрятано в бочках с сахаром. Я подозреваю, что команды торговых судов не имеют понятия о том, что они перевозят. Человек, которого мы ищем, скорее всего, один из тех, кто контролирует погрузку. Кто-то из директоров компании.

Дигби кивнул:

— Думаю, вы правы, подозревая кого-то в высших эшелонах руководства.

Наблюдая за Эмилией и ее отцом, Саймон отметил для себя, как они привязаны друг к другу. И тут же его охватило неопределенное чувство страха. Ведь предателем вполне мог оказаться и Хью Мейтленд. Странно, но мысль о том, что придется отправить на эшафот этого красивого мужчину с каштановыми волосами, не вызвала у него восторга.

— Похоже, вам удалось взять эту твердыню, сэр. — Дигби удивленно покачал головой. — Должен признаться, я не верил, что юная леди поддастся на вашу игру.

— Я не оставил ей ни малейшего шанса.

Саймон провел большую часть своей жизни в армии. Суровая профессия военного не позволяла как следует изучить все особенности таинственной женской души. Если вообще кто-то способен ее изучить и понять. Но все же Саймон чувствовал, что ему следует быть крайне осмотрительным с этой юной красавицей.

Сержант оценивающе окинул взглядом девушку и произнес:

— Если позволите высказать свое мнение, я считаю — она прекрасна.

— Можете говорить о ней все, что хотите, Дигби. — Саймон продолжал любоваться блеском волос танцующей девушки. — Если бы не возможность получить доступ к ее отцу, эта маленькая злючка вообще ничего бы для меня не значила.

— Понимаю, — Дигби положил еще один сандвич на гору, которую сооружал. — Полагаю, ее внешность облегчит вашу деятельность, ведь вы все-таки считаетесь ее мужем.

— Я всего лишь выполняю задание. — Саймон нахмурился, подумав, что ему придется постоянно напоминать себе об этом, когда дело будет касаться Эмилии Мейтленд. — Меньше всего мне бы хотелось связываться с женщинами.

— А вот это мудро, сэр. — Дигби положил последний сандвич и отошел в сторону, чтобы полюбоваться на творение своих рук. — Знаете, о чем я думаю? Все-таки интересно, что она примирилась с появлением выдуманного мужа. Интересно, почему она вообще его придумала?

— Разве может мужчина проникнуть в душу женщины?

У Саймона имелась своя теория по поводу причин, заставивших Эмилию выдумать себе мужа. Скорее всего, она имела какую-то романтическую любовную связь и надеялась, что сможет продолжать ее, не опасаясь последствий, если будет считаться замужней женщиной, так как муж не станет возражать. Неверность была обычным делом в английском высшем свете. Слишком обычным.

Он вспомнил страстный взгляд ее прекрасных золотых глаз, когда она смотрела на него после их поцелуя. Он достаточно хорошо разбирался в женщинах, чтобы узнать страсть, а глаза Эмилии Мейтленд горели именно страстью. Эта женщина светилась внутренним огнем. Служба в армии научила его находить слабое место врага и использовать его в свою пользу. Неужели он уже отыскал брешь в защите мисс Мейтленд?

— Странно, не правда ли? Молодая леди придумывает себе мужа-офицера. Высокого, темноволосого и даже майора. И вы как раз в этом звании. Такое ощущение, будто за всем этим кроется нечто гораздо большее, чем, кажется на первый взгляд.

Майор посмотрел сверху вниз, хмуро встретив улыбку Дигби.

— Надеюсь, вы не посещаете гадалку?

— Нет, сэр. Но думаю, что это судьба. Мисс Мейтленд так рассказывала о своем муже, будто знала вас давным-давно.

Саймон снова посмотрел на Эмилию Мейтленд, стараясь избавиться от чувства, охватившего его, едва он впервые увидел эту девушку. По какой-то странной причине у него сразу появилосъ такое ощущение, будто они уже встречались где-то раньше. Но этого не могло быть. Он бы не забыл ее никогда.

— Я не в том настроении, чтобы слушать ваши разговоры о родственных душах и прочих суевериях, — хмыкнул майор.

— Да, сэр. Я знаю, что вы верите только в то, что поддается объяснению. — Дигби усмехнулся. — И, тем не менее, это странно.

Саймон нахмурился:

— Совпадение, вот и все. Ничего больше.

Дигби кивнул. В его карих глазах вспыхнула искорка веселья, и Саймон, чтобы сменить тему, сказал:

— Я бы хотел, чтобы вы походили по тавернам в порту. Известно, что у многих матросов развязываются языки, когда они наполняют свои глотки ромом. С другой стороны, мы никогда еще не забирались так глубоко в организацию контрабандистов. Посмотрим, что вам удастся узнать.

— Слушаюсь, сэр. А теперь, если вы не возражаете, я вернусь к своим обязанностям.

— Прекрасно, Дигби. — Саймон некоторое время смотрел вслед сержанту. Конечно, Дигби хороший человек, хотя и очень суеверный. Что же до него самого, то Саймона привело в дом Эмилии Мейтленд только задание. И выполнив свою миссию, он, возможно, отправит ее отца на виселицу.

Эмилия посмотрела в зеркальце и нахмурилась при виде своего отражения, поморщившись, когда служанка провела расческой по ее длинным локонам. Похоже, этот человек успел очаровать всех. Ее мать, отца, Аннабель. Всех. Каждый, с кем встретился самозванец, расставался с ним в восхищении. Неужели никто не видит, кто этот человек на самом деле? Они что, так же слепы, как и она? И как она сама могла, посмотрев на него, вообразить, что он галантный рыцарь?